Информационное сопротивление
Спикер «священного цейтнота» в Минске
В ближайшее время тема автокефалии УПЦ будет еще не раз выходить в самый верх новостного потока, и это не только и не столько потому, что это – дела церковные. На самом деле, это – важный элемент государственности любого постимперского, и уж тем более- постсовкового государства. Более трехсот лет московская церковь являлась таким себе стержнем, на который Московия накалывала новые земли, а потому – вопрос автокефалии только во вторую очередь является чисто церковным делом.
На прошлой неделе прошел так называемый «святой цейтнот» так называемого московского патриархата, о котором уже написано достаточно много, но по окончании оного, прямо у дверей помещения, где состоялась эта сходка раскольников и сектантов, специально подготовленный попик дал брифинг для журналистов. Большую часть речи он читал по бумажке, но и от себя – тоже наговорил немало.
Нынешняя Московия интересна практикующим юристам-адвокатам, которые не выходят из залов судебных заседаний. Брифинг был похож на речь в суде, где сторона поясняла свои действия и пыталась придать своей позиции повышенную «белость и пушистость». Но по самому наличию факта брифинга было понятно, что братва забыла одно из главных правил питерской шпаны и вообще – босоты, который гласит: «молчи». Эта распространенная тактика имеет свое наименование: «идти в отказ», мол ничего не знаю, все так и было, ни у кого ничего не брал, а докажите!
Между прочим, эта тактика имеет свои положительные результаты. Если урка уже прожженный и не имеет подельников, то может молчать до упора, отказываясь что-либо говорить и подписывать. Тогда обвинение и суд исходят из собранных следствием доказательств, а они не всегда собраны как надо, и не всегда могут сформировать состав преступления.
Если подсудимый промолчал все следствие и так вошел в суд, то это будет значить, что он не помогал следствию и не будет иметь одно из главных смягчающих обстоятельств, но с другой стороны, он избежит безусловной игры, которая будет происходить в ходе судебного процесса, где он может самостоятельно засыпаться куда больше, чем если бы молчал. Особенно это важно, когда фактически у него были подельники, но следствие не смогло их выявить.
Если же подсудимый разговорится, то его очень быстро поймают на противоречиях и могут всплыть лица, принимавшие участие в совершении преступление. А это уже – группа лиц и более тяжелая квалификация преступления, и соответственно – более серьезное наказание.
Безусловно, светская и церковная власть в РФ – преступники, а точнее – бандиты. Россиянам на это плевать, но эти веселые парни являются феноменами, поскольку в их УК найдется очень мало статей, за которые их нельзя было бы посадить.
Тем не менее, они – не профи преступного мира, потому что профессиональный преступник всегда имеет стимул совершенствования своих приемов – свобода. Если он будет наплевательски относиться к своему преступному промыслу и не владеет какой-то тактикой противостояния следствию и обвинению, то он просто не будет выходить из лагерей, поэтому он и старается. Этой же публике не грозят неприятности такого плана, пока они обладают верховной светской и духовной властью в стране. Они расслабились и несут такое, что посторонние наблюдатели воспринимают это за психическое расстройство. На самом деле, они настолько зажрались и зарвались от безнаказанности, что уже не придают значения своим словам.
Недавние речи Путина о том, что «умирать на миру» — красиво, а «на миру» значит – «за други своя», а потому – все в рай, говорят о том, что он просто не боится того, что его придушат прямо здесь в студии. Московия – страна кастратов и импотентов.
Старый ублюдок рассказывает на всю страну о том, что он собрался отправить их и их детей в рай, а они даже не сожгли Кремль.
Именно это позволяет этим деятелям вести себя таким странным образом, говорить совершенно дикие вещи, показывать абсолютно дурацкие мультики и при этом – сохранять «покер фейс». Это все – от безнаказанности. Ее нет по факту и даже теоретически. За 20 лет братва уверовала в то, что эта ответственность никогда их не догонит, но Адольф Алойзыч тоже строил Тысячелетний Рейх и представлял, что если уж ему и не суждено жить вечно, то умрет он в глубокой старости, окруженный заботами и почетом. Не зря же его книжку «Майн Кампф» изготовили таким образом, чтобы она не обветшала за эти тысячу лет. Но где теперь Алойзыч, где та книжка и тот Третий Рейх?
Вот и этот заводной попик существует все в той же парадигме вечной безнаказанности, а потому – наболтал много такого, за что можно было уцепиться и потянуть этот вонючий клубок так, чтобы из него вывались неприглядное содержание.
Попик с брифинга — поближе
В общем, спикер выдал такую речь, после которой можно было бы принимать ставки на то, что с ним случится в ближайшее время: сердечный приступ, ДТП или шаг с балкона. С другой стороны, нацлидер пообещал всем россиянам пропуск в рай, и кто, как не высшие священники московской церкви, должны выдвинуться вперед, чтобы все подготовить для прибытия православных шахидов? В общем там всю речь можно отливать если не бетоном, то уж материалом якутского скульптора – безусловно. Однако в этот раз мы остановимся всего на двух пассажах, «которые ему, вченому, которому – показались рябыми» или обычными для такой речи.
Первый пассаж относился к тому, что разрыв евхаристических связей с Константинополем происходит не впервые, и он перечислил несколько таких случаев, тем самым, как мы отмечали ранее, он подтвердил самозванность их патриарха. Но кроме того, он отметил, что в последний раз такое произошло в 90-х годах, когда Константинополь взял под прямое покровительство эстонскую православную церковь.
Второй пассаж содержался в ответе на вопрос кого-то из журналистов о том, как относится к разрыву отношений со Вселенским патриархатом Белорусская церковь, где собственно и проходил этот «священный цейтнот». Ответ был бодрым, и в таком плане, что буквально вчера Белорусская церковь провела собственный цейтнот, на котором присутствовали московские деятели и выразили полное самоудовлетворение от мысли о разрыве евхаристических отношений с Константинополем.
Эти два разрозненных факта стали отправной точкой для небольшого исследования, которое началось именно с того момента, когда Москва самостоятельно назначила себе Митрополита и самостоятельно же стала считать себя автокефальной. Главный вопрос – зачем? В 1448 году Московия самостоятельно назначила себе митрополита, сославшись на то, что в Константинополе находится митрополит-униат Исидор и получать его благословения им было мерзко. Но уже тогда церковь имела достаточно много предохранительных механизмов, которые в конце концов, сработали и униатство было нивелировано.
Мы не беремся рассуждать на тему пользы или вреда униатства, но просто указываем на то, что полоса униатства была преодолена и в принципе, место митрополита вполне мог занимать исполняющий обязанности или местоблюститель, а по восстановлению канонических норм – можно и нужно было подтвердить свои полномочия обычным путем. То есть, никакой катастрофы при этом не случилось, но с тех пор московская митрополия стала вести свою собственную игру, уже особо не оглядываясь на Константинополь.
Здесь надо сделать важное историческое отступление, которое очень многое объясняет. Сейчас Москва прижата к стенке и поясняя основания для своих амбиций, отсылается на события 1448 года, как на этот самый источник. Мол, да – Томоса у нас нет, но мы сами провели хиротонию, поскольку не могли иметь дела с униатским митрополитом Константинополя. Отсюда они и отсчитывают собственную самостоятельность.
Но ведь эта ситуация почти полностью повторяет то, что было гораздо раньше. Когда в 1240 году Киев был сожжен армией Батыя и на долгое время пришел в упадок, довольно неплохо прижившаяся при татарах Московия палец о палец не ударила для того, чтобы восстанавливать святыни первопрестольной столицы. Вместо этого, она решила присвоить себе то значение, которое имел для православия Киев и последствия этого мы наблюдаем по сей день. То есть, Московия поступила как мародер, и не просто не оказала помощи в беде, но еще и добила «братьев». Известно, что войско Батыя наполовину, а то и больше, состояло не из татар, а з «ихтамнетов», в том числе, и из восточных земель Руси-Украины. То есть, московитам жечь Киев – не впервой.
А ведь с Константинополем они поступили таким же самым образом. Ведь что такое 1448 год и митрополит-униат? Именно в это время Константинополь подвергался мощнейшему давлению турок-осман, чей султан Мехмед II поклялся захватить Константинополь во что бы то ни стало. В 1424 году это уже чуть было не удалось и Константинополь предпринял отчаянную попытку создать коалицию антиосманских сил. Были разосланы гонцы ко всем правителям-христианам, которые находились вокруг.
Не трудно догадаться, что среди тех, кто согласился помочь Константинополю – Московии не оказалось. Этого бодрый попик не станет рассказывать, как не станет рассказывать и сам Гундяев. Только в отличие от Гундяева, у которого за плечами конторский опыт, попик должен бы знать эти детали, но конечно же – промолчит. А его молчание не просто подлость, отнюдь. Если он расскажет этот эпизод, то придется рассказывать о том, почему же Москва не встала на защиту церкви-матери в Константинополе, как в свое время не встала на защиту церкви-матери в Киеве.
Вступление II Мехмеда в Константинополь
А все поясняется очень просто. Московия к тому времени, была вассалом Орды, а с 1449 – вассалом крымского хана и оставалась таковой аж до 1700 года. Поэтому никакой помощи она и не думала оказывать, поскольку о таких вещах договариваются не с вассалом, а с сюзереном. Если же все это рассказать как есть, то от истории Московии и московской церкви – не останется камня на камне.
А теперь – об унии. Как это не странно, на просьбы Константинополя о помощи откликнулись не православные, а католики: Генуя, Венеция, Венгрия, и как это не странно, в игру вступил и сам Папа Римский. Понятно, что все игроки отстаивали собственные интересы, поскольку никто не знал, где остановятся османы и потому возник пусть и не прочный, но антиосманский союз. И да, митрополит Константинопольский вынужден был заключить этот союз, в надежде выстоять против агрессора.
Вот отсюда и берется эта самая Уния, о которой так пренебрежительно отзываются московские попы. Константинополь вынужденно пошел на унию, поскольку «православные братия» стояли в стороне и ждали момента, когда можно на славу помародерить, как это они всегда привыкли делать.
Как мы писали выше, позже уния была изжита. Кстати, московские попы тоже говорят о том, что потом отношения с Константинополем более или менее наладились после того, как там смогли избавиться от униатства.
Ну что же, можно легко увидеть, как закончилось униатство. А закончилось оно вместе с Византией и Константинополем. Через 5 лет после самостоятельного провозглашении собственного митрополита в Москве, Византия пала в боях с османами и вместо Константинополя образовался Стамбул. Понятно, что с поражением Константинополя, распался оборонительный союз и уния просто утратила смысл, как таковая.
Вот так и произошло избавление от униатства. Но если послушать московских попов, то в Константинополе происходила борьба ортодоксов и еретиков, то есть – внутренние разборки, которые и стали поводом для самопровозглашения собственного митрополита.
Если уж совсем просто, Москва ощутила, что Константинополю не до нее и вообще, и там посчитали, что Константинопольская митрополия погибнет если не сегодня, то завтра – наверняка. А в это время можно потянуть на себя ее полномочия и стать тем самым «третьим Римом». Византия рухнула, но митрополия сохранилась, хоть и избитая и чудовищно ослабшая, но сохранилась, а Москва снова – пальцем не шевельнула, чтобы помочь церкви-матери если не военным путем, то хотя бы – помощью при восстановлении. Ничего подобного.
Но вот что интересно, обретя такой неопределенный и полунезависимый от наполовину погибшей Константинопольской метрополии статус, московская церковь, правдами и неправдами стала подчинять себе церкви вне собственной юрисдикции. То самое синодальное письмо от 1686 года, которое давало Московии временный протекторат над Киевской митрополией было добыто подлым путем, используя слабость материнских церквей – Константинопольской и Киевской.
Именно это письмо и аннулировал Вселенский Патриархат, восстанавливая свое право на предоставление или вернее – возобновление в правах, Киевскую митрополию. И тут попик на брифинге снова наговорил лишнего. Он сказал о том, что отмена этого письма не может привести к восстановлению Киевской Митрополии на землях, которые в нее не входили, включая Одессу и Донбасс. Это он сам так сказал. Но в таком случае возникает встречный вопрос о том, а где же тогда были земли Киевской Митрополии.
Вот тут становится понятно, что ему бы лучше жевать, чем говорить, поскольку тогда надо вспомнить, что Киевская Митрополия включала в себя такие епархии: Холмская, Перемышльская, Львовская (Галицкая), Луцкая, Владимир-Волынская, Киевская, Белгородская, Черниговская, Брестская, Туровская (Турово-Пинская), Полоцкая, Оршанская и Мстиславско-Могилевская (Белорусская), Смоленская, Брянская.
Если на эту географию, включая Эстонию, о которой мы говорили выше, наложить хронологию присоединения земель к империи, образованной указом Петра 1 в 1721 году и названной «российской», то окажется, что московская церковь выбрасывала вперед свои щупальца, а потом следом шла их армия и под предлогом защиты единоверцев – захватывала эти территории.
То есть, с 1448 года Московия использует свою церковь как оружие и инструмент захвата. Именно это и подтвердил «цейтнот Белорусской церкви». Предстоятель этой церкви – гражданин РФ, а по сути – церковный гауляйтер Белоруссии. В Украине работала та же самая схема. Нельзя изгнать оккупанта окончательно до того момента, пока не изгнана его самозванная церковь. По динамике исторических событий становится понятным, что церковь Московии следует изгонять в первую очередь, а потом уже вышибать вооруженных оккупантов. Впрочем, сейчас все происходит именно так, и потому они так бесятся. Их изгоняют по технике и они это прекрасно понимают. И понимают они то, что их изгоняют навсегда.
И запомним, когда мы (Киев) были ослаблены и разбиты Ордой, они украли у нас историю, церковь и даже имя. Когда Константинополь был разбит и ослаблен, они почти украли его историю и имя, а когда не удалось — встали в позицию ожидания, чтобы порвать его и доделать то, что не удалось доделать тогда. Отсюда — вечная тяга всех московских правителей в том направлении. Когда мы были слабы и обескровлены после противостояния на Майдане, они украли у нас Крым и пытались украсть еще часть нашей территории. С ними нельзя быть слабыми. Только силой у них можно забрать украденное. Ни уговорами, ни договорами, а силой! Так и будет.
https://defence-line.org/2018/10/klubok-chast-3/#more-28804
Последние новости
facebook twitter g+
Наши страницы
