Информационное сопротивление
Кафе «Мазох». первый из прибывших на явку.
ФОТО ЛО
Из серии «На ночь глядя»
Все началось с того, что по телевизору выступил совсем уже седой дед и невпопад толкнул откровенно предвыборную речь. В былые времена у него была своя фракция в парламенте, личная охрана и спонсоры, которые соревновались в своих предложениях. Но все это: и пышные обеды, почетные караулы остались в далеком прошлом и даже укрыты мягким одеялом деменции, из которой он внезапно выныривал и обнаруживал себя в роли простого пенсионера, хоть еще и не с полностью исчерпанной заначкой, но понимал, что она вот-вот кончится.
В один из таких моментов явного просветления он решил напомнить о себе, чтобы хоть какие-то спонсоры обратили на него внимание, и тогда он вложился средствами в небольшое, но сольное выступление на телевидении. Раньше ему хорошо приплачивали за интервью или участие в телевизионных передачах, а сейчас пришлось платить самому и это было обидно. Пока в голове не щелкнул рубильник, он лихорадочно перебирал известных ему спонсоров и пытался сообразить то, что их могло бы заинтересовать, но предвестники ухудшения состояния уже дали о себе знать и он остановился на одном, который не должен был подвести.
Когда над камерой загорелся сигнал эфира, он начал: «Украина должна быть внеблоковой, нейтральной страной и тогда ей ничего не будет грозить» и на этом содержательная речь была закончена, но спонсору улетела заявка на его готовность принять участие в предвыборных баталиях, в любом виде. Он даже успел подумать, что мог бы и кандидатом зарегистрироваться. Леонид Ильич Брежнев около четырех лет правил страной в коме и это ни у кого не вызвало подозрения, а он – слава Богу, не в коме и может выглядеть еще молодцом, а речь могут смонтировать, отфильтровать и получится вполне неплохо. Путин – насколько моложе, а несет уже такое, что без монтажа пускать нельзя. В общем, он сказал и ушел под одеяло деменции.
Не известно, как на это отреагировал спонсор, поскольку у него и так было несколько активных проектов к выборам, в которые он уже начал вкладывать средства. Он прекрасно помнил пословицу о том, что нельзя складывать все яйца в один карман и потому – поставил сразу на несколько фигурок. Но сами фигурки прекрасно уловили подачу деда и сообразили, что это был сигнал спонсору на открытие финансирования. Еще бы, они сами именно так поступают. В принципе, в дедовой речи не было ничего удивительного или неприятного им, просто дед говорил для их собственного спонсора и с этим надо было что-то делать.
На следующее утро после этого выступления, коллег обзвонил мэр города Тигрова – Алексей Огородный и предложил всем собраться у него в городе, в кафе, под ярко политическим и соответствующим их действиям названием «Мазох». Надо было обсудить как реакцию на спич деда, так и разработать какой-то план действий, чтобы не толкаться на выборах и не топить друг друга. На самом деле, это было важно и не только потому, что спонсор у них был один.
Они рассчитывали примерно на один и тот же электорат, который всегда верит в яркие обещания о молочных реках, кисельных берегах, колбасу по 2.20, доллар по 8 и вкусный «бломбир». В общем, надо было как-то по-людски договориться, в первую очередь – между собой. Если до этого момента и были какие-то договоренности, то все они заканчивались эпическими «кидками» договаривающихся сторон. Но сейчас надо было ко всему отнестись предельно серьезно, поскольку заказчик мог спросить с любого из них, и если они снова все запорят, то может приехать неказистый мужичек, соберет со всех чеки, а потом – откашляется и спросит:
— А подскажите, где здесь находится шпиль Солсберецкого собора?
Когда же до всех дойдет, что к ним приехал ревизор, он задаст последний вопрос:
— А кто тут из вас Новичок?
В общем, от встречи никто не отказался и в Тигров полетели «Фальконы», «Лир Джеты» и прочие «Гольфстримы», везущие нищих кандидатов на тайную вечерю. Каждый из них просчитывал свои действия и взвешивал слова, поскольку прекрасно понимал, что за публика соберется в «Мазохе». Главное – не назвать фамилию спонсора, поскольку многие говорят, что она (фамилия) – заколдованная. Как только кто-то всуе поминает эту фамилию, тут же рушатся двери, вылетают окна, все утыкаются мордой в пол и появляются люди с автоматами и балаклавами, а на спине у них написано: «Служба Божья Украины или просто три буквы «СБУ», а дальше – все становится грустно, ни кабаков тебе, ни «Гольфстримов».
Они хоть и не достигли возраста шикарного маразма, как тот седой дед, но переехать в отель с железными квадратами на окнах не хотелось никому. Это старался вдолбить себе в голову каждый из участников, и с такими мыслями они к вечеру собрались в самом центре Тигрова, в условленном кафе, предусмотрительно закрытом на санитарный день.
Часовой у кафе «Мазох»
Когда все собрались, расселись за столами, а официантка уже по третьему кругу отходила всех плетками, они начали. Первым взял слово хозяин и коротко обрисовал ситуацию с речью деда, и что эта речь может внести неприятные осложнения в их предстоящую предвыборную кампанию, после чего предложил всем высказать свое мнение по этому поводу и свои предложения по сути. Первым взял слово нервный и шумный чудак, приехавший самым первым. Он явно был в возбужденном состоянии Эмоции его переполняли. Он встал, окинул всех беспокойным взглядом и выдал речь из одного слова:
— Скотыняка! – и шумно грохнулся на свой стул.
Вторым поднял рюмку и начал говорить толстощекий мужчина, в пенсне, которое бросало зловещие отблески по этому, достаточно темному помещения.
— Господа, как полковник…
— Кто полковник? – кто-то насмешливо спросил из дальнего конца зала.
— Я – полковник! – и нервно поправил пенсне.
— Если он – полковник, то я – испанский летчик! Садись уже, тут полковникам не о чем говорить.
Щекастый промокнул пот со лба и было видно, что он хотел сказать еще несколько слов, но сел. За ним поднялся мажористого вида мужчина, явно молодящийся, хотя лысина уже беспощадно заявила о своих правах.
— Мы договорились быть краткими и говорить по сути. А суть – в деньгах, на которые покусился выживший из ума пердун.
Он достал два листка бумаги, форматом А4 и начал читать написанный на них текст:
— Если десять миллионов долларов сжать до состояния черной дыры, то это было бы размером с…
— Минуточку! Мы тут собрались для того, чтобы обсудить серьезный вопрос и согласовать наши действия. При чем тут сжатые десять миллионов? Ты бы еще спел про это, – небрежно бросил Огородников. – По сути, если можно, а то тут все хотят высказаться.
— И выскажусь. Вы хоть что-то слышали о теории поля?
— Коров не трожь! – снова сорвался с места возбужденный мужичок. – Если бы все так работали как коровы, то все было бы хорошо. Не тебе о поле говорить. Ты хоть раз ел землю?
Но тут к нему подошла официантка и звонко стеганула плеткой по спине.
— Пониже, немножко. Да-да, вот так. Дас ист фаниастиш! Я, я!
— Господа, — снова вмешался хозяин сходки, — давайте по конкретике.
Тогда встала особа, которая в тусклом, красном свете заведения одновременно выглядела и как барышня, и как бабушка.
— Хочу всем тут напомнить, – злобно сверкнув глазами, сказала она, – что в пятьдесят пять, баба – ягодка опять!
— Но тебе же 58, – раздалось из угла зала.
— Девушкам, — сощурив глаза и пытаясь понять, кто же там такой умный, заметила ораторша, – о возрасте не напоминают!
— Так ты сама напомнила, – заметил тот же голос.
— Вам нельзя, мне – можно. Так вот, не знаю как для вас, а для меня это – лебединая песня и я готова удушить этого пердуна собственной косой.
— И где коса?
— Заплету снова, даже не сомневайся…
— Господа, господа! Ну что вы такое говорите? Вы понимаете, как это можно квалифицировать? Все надо говорить и делать так, чтобы комар носа не подточил.
Докладчица села, нервно дыша, а ее грудь вздымалась в ритме, который в этом месте мог быть истолкован превратно.
— Комар? Это как с твоим мусором, которым ты завалил всю Украину?
— Представьте себе! Именно так. Меня так никто за руку и не поймал. У меня – все четко. Я и не такие номера откалывал и никто меня в это не может натыкать носом, а все почему? — и злобно уставился в угол.
— Почему? – переспросил полковник и достал блокнот с ручкой.
— Потому, — назидательно ответил Огородный, – что не мету метлой так, как это некоторые и потом заезжают на кичу и хиляют на больничку. – И развернулся к докладчице, которая только что уселась.
— Впрочем, я вас собрал не для этого. Имею для всех предложение. Завтра утром у вашего отеля будет комфортабельный автобус, который доставит всех, и меня – в том числе, на берег озера Синевир. Там нас уже будет ждать съемочная группа со всем необходимым оборудованием, гримерками и прочим. Каждый из нас будет иметь возможность записать предвыборную речь на одном и том же фоне, одним и тем же оборудование и одними и теми же специалистами. Все по-честному. Потом – пустим их в эфир одного из телеканалов, я этот вопрос решу, и посмотрим живые рейтинги. Тот, кто соберет больше всего голосов – остается на полном финансировании спонсора, а остальные – негласно снимают свои кандидатуры в пользу победителя этого своеобразного конкурса. Победитель получает все, и тогда появится хоть какой-то шанс реально сразиться за победу на выборах. В противном случае, мы потопим друг друга, а спонсор спросит со всех нас. Как он спрашивает, вы уже знаете. Оно нам надо?
Название дома, в котором разместились все персонажи
Последняя фраза хозяина мероприятия как-то волшебным образом повлияла на всех и желающие высказаться резко закончились, а через несколько минут – потянулись на выход.
На утро, как и ожидал Огородный, все участники вчерашнего мероприятия уже находились у огромного серебристого автобуса на шести колесах, с высоко расположенным пассажирским салоном. Два водителя снимали еще фабричную упаковку с сидений и выносили их в мусорный контейнер. Сразу было понятно, что автобус выполняет свой первый рейс после того, как вышел из заводского цеха.
Огородный со всеми поздоровался за руку и все потянулись внутрь салона, рассаживаться по своим местам. Спустя час, автобус уже бодро проходил повороты горной дороги, мягко сглаживая неровности и даже небольшие ямы. До озера добрались достаточно быстро и обнаружили, что на площадке тесной группкой стоят яркие грузовики, опутанные сетью проводов. На нужных местах были расставлены осветительные приборы, вокруг суетились техники и люди в ярких одеждах, кто-то регулировал мачту, на которой была закреплена штанга с микрофоном. Негромко играла музыка. Когда все стали выходить из автобуса, к ним подошли барышни стилисты и стали быстро разбирать участников шоу, для нанесения макияжа и всех необходимых, в таких случаях, манипуляций.
Еще в автобусе кто-то предложил тянуть жребий, чтобы установить очередность записи, но когда оказались на месте – поняли, что очередь не имеет смысла, поскольку это был не эфир, а запись, которая еще будет доводиться специалистами до нужных кондиций. Поэтому было решено, что очередность будет естественной, с учетом того, кто быстрее выйдет из гримерки и будет готов предстать перед объективами.
Первой вышла решительная дама, которая вчера грозилась использовать собственную косу как оружие. Она уже шла к месту, отмеченному на земле белым кружком, а ее на ходу еще продолжали обмахивать кисточкам и что-то прикалывали к блузке. И вот она уже стала на условленное место, качнула головой в знак готовности и режиссер громко дал команду: «Тишина, съемка!»
— Любі мої співвітчизники! – начала она, и дальше повела речь о том, что все беды в Украине случаются от того, что происходят манипуляции с газом. Если их прекратить, то у всех все будет. Пенсии останутся с таким же количеством нулей, как и сегодня, но это уже будет не 2000 грн, а 2000 евро. Она обещала привезти дешевые, да что там – бесплатные таблетки от старости, учителя и врачи будут иметь зарплату наравне с американскими коллегами и всем будет хорошо. Для этого надо только правильно построить отношения с Газпромом, а ее там хорошо знают и даже любят. Так что она все порешает. Правда, Газпром должен заплатить долг, а потом – она заплатит Газпрому. Правильно заплатит. А потом – заплатит еще и все заживут просто как в Эмиратах. Главное – надо выбрать ее и все правильно сделать с газом. Она говорила что-то еще, но таймер показал, что пора закругляться и она закончила свою речь фразой: «Я знаю новый курс и заведу всех вас куда надо. Только выберете меня».
Вторым, в форме гусара, вышел полковник и повел речь о том, что он всех победит потому, что только он знает, как правильно стрелять и как надо делать правильные стрелы. А еще он рассказал о том, что готов сделать правильную экономику, чтобы всего было больше, оно было жирнее и толще. А в области медицины он пообещал окончательно победить кашель.
После него вышел нервный чудак, который долго проклинал всех, кто не любит землю, коров, кур и свиней. Особенно свиней. Ну и коров – тоже. Он пообещал покончить с безобразием, правда не уточнил – с каким именно. А про войну сказал просто, что он уже почти победил оккупанта лично, но ему не дали разгромить его окончательно, а потому – в этот раз враг никуда не денется. Закончил он раньше времени, потому что текст уже кончился, а само он возбудился сверх всякой меры.
Потом выступил, а вернее – спел еще один претендент. Он исполнил «Не твоя війна», а потом выдал важный текст о том, что он победит коррупцию, поскольку заставит работать суды, которые не профессиональны и не подготовлены не только к борьбе с коррупцией, но и банально не могут сыграть на бас-гитаре или на барабанах. Он пообещал, что буквально через месяц все будут жить как в США, где он часто бывает.
Потом выступили еще несколько менее колоритных деятелей, все они обещали заоблачные зарплаты, дешевый доллар и, конечно – почти мгновенное окончание войны и победу над преступностью, коррупцией, старостью и запорами.
Как это часто бывает в горах, только что светило солнце и вот уже небо укрылось тучами, становившимися все темнее и темнее. Всем стало понятно, что пора закругляться, и публика, допив свой кофе и доев бутерброды с лососем и его же икрой, погрузились в автобус. Как только автобус тронулся в обратный путь – хлынул ливень. Небо стало совсем черным, как ночью, хоть по времени был полдень, а с неба лило так, как будто кому-то удалось забросить озеро на небо и оно оттуда хлынуло на землю. И вот, на одном из поворотов, размокший склон горы рухнул прямо на дорогу и увлек автобус в пропасть. Это падение растянулось на целую вечность, в которой не было ни звуков, ни света – ничего. Удара никто не почувствовал, но в следующий момент, все пассажиры автобуса оказались в какой-то серой мгле, не ощущая земли под ногами.
— Господа – подал голос полковник – кажись мы того, уже на небе. Это значит, что мы уже не живы.
— Скажи проще, — отозвался голос скептика – мы зажмурились.
— Панове, — нервно отозвалась дама, – этого не может быть! Как же выборы?
— Все, — сказал физик, – мы уже отвыбирались.
— Скотыняки, хочу на землю! – заорал возбужденный тип.
— Да ты не волнуйся, — хмыкнул скептик, – не только на землю, но и в землю попадешь!
— Спокойно! – подал голос Огородный, – если мы погибли и погибли вот такой мученической смертью, мы прямо сейчас окажемся в раю и плевать на выборы и на мусор, который некуда девать!
— И где он, твой рай? – спросила дама.
— Надо поискать туда вход. По идее – там должна быть дверь.
И действительно. В следующий момент они увидели две створки огромной двери, а перед ней – неизвестного во всем белом.
— Любезный! Можно вас на минуточку? – обратилась дама.
— Да хоть на вечность! – ответил незнакомец.
— Мы тут ищем вход в рай. Вот эта дверка туда ведет?
— Непременно! – с улыбкой ответил чудак в белом, – просто открывайте и вы стразу окажетесь на месте.
Публика сгрудилась у двери и Огородный, внимательно оглядев незнакомца, вдруг уточнил:
— А правда ли все то, что нам рассказывали о рае? Там – мир вечного блаженства и покоя?
— Да что вы! Там намного лучше! Просто нет слов, чтобы описать все великолепия этого замечательного места. Ну, смелее!
Они все взялись руками за массивное кольцо и потянули его на себя, но открылась не одна, а сразу две двери и всю компанию как-бы вобрал неведомый поток, переместив за обрез двери. Они повисли в воздухе, не имея возможности двигаться, а только смотреть. Тем временем, двери стали закрываться прямо за ними и стало понятно, что свет падает именно через открытую дверь, а место это довольно темное и не очень похоже на рай. И тут они явственно различили запах серы, а в следующий момент – увидели котлы со смолой. И какие-то темные тени, явно метнулись в их сторону.
— Послушай, любезный! — завопил Огородный, – ты же обещал нас в рай направить, где вечное блаженство!
— Ну, мало ли, что я обещал? Мало ли что вы обещали? – сказал незнакомец и двери окончательно закрылись.
Огородный подскочил на своей кровати и лихорадочно ощупал себя и кровать. И он, и кровать были мокрыми. Возможно – от пота, а возможно и нет. Но это уже не имело никакого значения. Он понял, что только что видел сон. Страшный сон. Он с другом отдышался и пошел в душ. Надо было взять себя в руки и вернуть себе форму. Сегодня ему надо быть на сьемках предвыборного ролика.
http://defence-line.org/2018/10/princip-analogii-ili-ne-ta-dver-chast-4/#more-28175
Последние новости
facebook twitter g+
Наши страницы
