Информационное сопротивление
Медленно, но уверенно, стихают бравые речи о необыкновенно живучем и вообще – чертовски прекрасном танке, который построили на заводе по производству вагонов на Урале в г. Челябинске. Машина проектировалась в тучные годы, когда российская оборонка могла получать комплектующие даже из стран НАТО. Поэтому там не мелочились и снабдили танк радаром и прочими вещами, которые обычно ставят на самолеты или корабли. Но в случае самолетов, радары с АФР просто эволюционировали из более простых радаров, которые давно стали жизненной необходимостью. В самом деле, учитывая скорость самолета, к ней часто надо бы прибавить и скорость самолета противника, потому результирующая скорость легко может доходить до 3 тыс. км/ч, а на этой скорости просто не реально засечь цель визуально, а тем более – навести на нее оружие. Так что там радар нужен категорически. На флоте радары стали нужны потому, что гладкая поверхность моря не дает возможности спрятаться, а потому, преимущество имел тот, кто раньше мог засечь противника. Потом задачи стали сложнее, надо было сканировать море на предмет самолетов, а потом и ракет противника. Если этого не сделать, то экипаж, в сотни, а порой и тысячи человек, подвергался смертельной опасности.
Но россияне поставили радар на танк для того, чтобы засекать выстрелы гранатометов или ПТРК, после чего – сбивать их или повреждать навесными средствами. Это не единственное средство защиты, но в конце концов, все это выливается в две неприятных вещи. Первая – стоимость машины. Совок старался не ввязываться в строительство дорогих машин, потому что это противоречило стратегии применения масс танков. Наклепать несколько тысяч дешевых танков – одно дело, а такое же количество очень дорогих – совсем другое. Мало того, во втором случае обслуживание танка становится тоже дорогим занятием. В общем, имея постоянно растущую, мощную экономику, можно задуматься о том, чтобы вложиться в эту программу, но о массовости – все равно надо забыть.
Россияне любят сравнивать свои танки с Абрамсами, Леклерками, Леопардами или Меркавами, но тот же Бундесвер имеет на вооружении около четырех сотен своих Леопардов, а французы – еще меньшее количество Леклерков. Там отработана совершенно иная техника применения танков именно потому, что они дорогие и их потеря станет слишком ощутимой. По этой причине, там не планируют лавин танков, брошенных в прорыв по Фульдскому коридору. Тем не менее, россияне вложились в именно в дорогой танк и теперь, при сократившихся финансовых возможностях и невозможности импортировать необходимые ключевые компоненты, возникли вопросы о том, зачем вообще нужна была эта программа.
Что характерно, страны, имеющие возможность проектировать и выпускать танки, не стремятся к выпуску именно новых моделей, а просто модернизируют то, что уже есть. Так поступают и в США, и в Германии, например. Но когда Москва достаточно серьезно погрузилась в свой прожект, и когда военные обозреватели США уже отработали свой номер, восторженно описывая российскую разработку с тем, чтобы подтолкнуть Конгресс к повышенному финансированию собственного танкостроения, было определено, что будет продолжен путь модернизации, пошли совершенно другие обзоры и комментарии. Еще вчера писали о том, что надо срочно ликвидировать отставание от русских, а теперь уже речь идет вообще о целесообразности танка в том, виде, в котором мы его знали до сих пор.
Между прочим, американские специалисты внимательно изучают опыт войны на Востоке Украины и приходят к выводу о том, что в известном нам виде, танк достиг предела своих возможностей. Противотанковые средства стали настолько эффективными, что у танка почти не остается шансов, а повышение его живучести, неизбежно ведет либо к резкому увеличению его стоимости, либо к увеличению массы, а скорее – и того, и другого – одновременно. Причем, стоимость может быть ограничена глубиной кармана с деньгами и здравым смыслом, а масса ограничена возможностями автодорог, железнодорожного, морского и авиатранспорта. Предел массы снаряженного танка – 70 тонн и современные танки вплотную подобрались к его показателю.
В общем, американцы считают, что надо пересмотреть функции танка и значительно его облегчить, при этом, ключевым требованием к машинам будущего, является модульность. Это уже стало общей тенденцией и она уже подбирается к бронетехнике. Считается, что сменяемые модули должны легко трансформировать машину из артиллерийской платформы, в зенитную, РЭБ, разведывательную, машину связи и так далее. В любом случае, это не должно быть огромным бегемотом, способным только давить и лупить из своей пушки.
ACTUV “Sea Hunter”
И тут возникает момент, к которому уже вплотную подошла авиация и флот. Похоже на то, что постепенно обретая все свои возможности, новый F-35 станет настолько универсальным, что подготовка пилота окажется сопоставимой с ценой самой машины. Ведь модульность предполагает почти мгновенную трансформации машины в нечто с совсем иными боевыми качествами и свойствами, а ведь пилот в самолете – тот же самый и в танке экипаж остаются теми же.
На примере самолета пятого поколения, уже видно, в каком направлении все движется. Большинство функций по управлению боевыми системами передано бортовому компьютеру. Пилот лишь изредка включается в процесс управления, когда нужно принять критическое решение, например – применение вооружений или что-то подобное, ибо даже тип вооружений, адекватный ситуации, выбирает компьютер. Это наводит на мысль о том, что человек в кокпите уже и не нужен. Машина способна сама отработать как надо и однозначно человек уже не может тягаться с машинной скоростью реакций и многозадачностью. Он уже просто не в состоянии самостоятельно контролировать все процессы.
Мало того, концепция самолета шестого поколения строится на том, что весь самолет будет пропитан датчиками, которые будут давать сплошной поток информации о состоянии самого аэроплана, так и обо всем, что находится вокруг него. Весь этот поток человек не может обработать физически. Поэтому, его будет обрабатывать машина. Уже на уровне концепции встал вопрос о том, зачем там нужен человек? Но пока считается, что самолет следующего поколения должен иметь возможность работать как в пилотируемом, так и в беспилотном варианте.
В общем, концепция модульности и широчайшей многофункциональности, которая сейчас встает в полный рост перед всеми сложными системами вооружений, задает настолько высокую планку для экипажа или оператора, что им уже просто нельзя рисковать, помещая внутрь корпуса системы.
Как известно, для нового класса авианосцев Джеральд Форд, готовились ударные беспилотные аппараты Х-47. Они отработали старт и посадку на палубу авианосца, циклы самостоятельных миссий, их конструкция идеально подходит для работы в режиме стелс, но тема была остановлена потому, что не решен основной вопрос о передаче дрону решения на применение оружия.
Тем временем, в эти дни DARPAуспешно завершила программу испытаний автономного противолодочного аппарата «Морской охотник». Суть этого дрона в том, что на его борту находится вся необходимая сканирующая аппаратура, для обнаружения субмарин противника. Причем, он имеет возможность месяцами выполнять свою миссию автономно, без захода на базу и без единого человека на борту. Военным передан опытный образец для того, чтобы они смогли оценить в деле саму платформу, а вот решат ли они снабжать ее системами вооружений, в первую очередь – противолодочных – вопрос открытый. Хотя, по логике вещей, безлюдный корабль должен иметь возможность защитить себя хотя бы от захвата противником. В любом случае, здесь тоже использован принцип модульности и универсальности.
То есть, флот и авиация уже вплотную приблизились к необходимости как-то разрешить вопрос наделения дрона возможностью самостоятельно выбирать цель и принимать решение о ее поражении. Теперь мы видим, что к этой же черте стремительно приближаются и сухопутные войска, в лице своей бронетехники.
Все это говорит о том, что развитие систем вооружений в том виде, в каком мы их себе представляем, подошло к своему пределу. Наращивание эффективности работы оружия уже упирается в неспособность человека пропускать через себя колоссальные потоки информации, анализировать их и принимать адекватные решения, в режиме реального времени и в боевой обстановке. То есть, эти новые системы вооружений могут сделать больше, чем управляющий ими оператор. Прогресс неумолим, и развитие техники просто не оставит ничего другого, как перешагнуть через эту черту, осмыслить новую ситуацию и двигаться дальше. Человек, как вид именно потому и выжил, что имеет способность адаптироваться к различным условиям и использовать их себе на пользу.
Таким образом, американцы первые уперлись в это ограничение. Остальные пока на пути к этому месту, но когда-то – доберутся и остальные. Важно то, что первый, кто переступит эту черту и сделает это правильно, получат максимальное преимущество в поколении оружия. Например, если завтра будет принято решение и через пару-тройку лет на поле боя выйдут приземистые бронированные машины, без экипажа внутри и без кучи систем жизнеобеспечения экипажа, то все танки, в том числе и Армата, станут просто набором металлолома. То же самое – в море и воздухе. Это – неизбежное развитие ситуации до тех пор, пока человечество не научится решать свои вопросы без применения силы. А пока нет – ждем появления первых боевых роботов.
anti-colorados
http://defence-line.org/2018/02/za-shag-do-terminatora
Последние новости
facebook twitter g+
Наши страницы
