Информационное сопротивление
На 25-летие ГКЧП и последовавшей Независимости
«Путч у каждого свой...»
Сейчас эти слова нужно расшифровать. А после 1991 года (но до 1993-го) их можно было вообще не разжевывать. Они были своеобразным паролем, сигналом, после которого каждый начинал рассказывать, где он был и что поделывал.
Я в тот год со своими университетскими (геофаковскими, чем отдельно местечково горжусь) друзьями писал КВН для команды «Львовские гусары» (позже она почти в полном составе переедет в Москву и станет командой Минобороны РФ «Эскадрон гусар»).
Для Поручика Ржевского (ныне, слава богу, он не офицер РФ, а шоумен и телесериальный актер Валерий Закутский) писалась специальная шутка: «- Поручик, а вы какую позицию занимали в ночь с 19 на 22 августа? - Господин полковник, я уж не помню. Лучше спросите об этом у Наташи Ростовой». Нынче реприза кажется так себе и даже, пожалуй, подпадает под законы эрэфовского «бешенного принтера» о нравственности. Но тогда шла на «разрыв зала», потому что очень точно отражала реальность и висевшие в воздухе вопросы.
ГРАЖДАНСКАЯ ПОЗИЦИЯ №3 В ТЕАТРЕ ОПЕРЫ И БАЛЕТА
Надо же было такому случиться, что на понедельник 19 августа 1991 года был запланирован первый из каскада концертов «Джентльменов Одесского университета» в нашем Театре оперы и балеты. И очевидно именно в честь этого события на всех телеканалах страны (всех двух или даже всех трех) с самого утра показывали сплошной балет.
Нашей команде нужно было решать, что делать в стране внезапно осмелевших работников первых отделов. Было, как водится, три варианта. Первый - по-тихому отменить все пять концертов. Второй - выходить на сцену с таким видом, будто мы играем в «Лебедином озере», то есть происходящего вокруг не замечаем. Третий - «мужественно проявить свою гражданскую позицию» (как цинично говорили мы друг другу, чтобы сбить пафос).
Выбрали третий. Поэтому путч у нас получился достаточно веселый и куражный. Чей-то старенький, но надежный VEF за кулисами поставлял свежие новости, они же - темы для шуток. Впрочем, зал и просто новостям радовался не меньше, чем репризам. А двух авторов (благо, их у нас было много) отрядили на написание текста о стране, внезапно заболевшей «судьбоносом».
По-настоящему тревожным был только первый концерт, потому что в случае настоящего путча, арестовывают и изолируют сразу. Не говоря уж о том, что, как знает теперь каждый детсадовец, путчи нужно начинать в пятницу вечером, а не в понедельник утром.
МАТІНКО БОЖА, УКРАЇНА ВІЛЬНА
И вот прошли пять концертов. А в субботу утром «цыганской почтой» пошло сообщение, что с утра 24 августа будет сделано какое-то важное заявление Верховной Рады. Многие включили украинскую «кнопку» ТВ (тогда - лишь третью, после московско-центрального, т.е. горбачевского телевидения и московско-российского, ельцинского, т.е. совсем уж революционного с молодыми горячими честными новостниками Татьяной Митковой и Дмитрием Киселевым). На украинской «кнопке» показывали зал Верховной Рады, в котором суетливо мельтешили депутаты.
Люди дальновидные и гуманитарно подкованные сразу догадались, что это может означать. Граждане менее подкованные и политически близорукие даже и не догадывались: ну что может быть еще важного, если путчисты ГКЧП арестованы, Карякин пожурил вернувшегося из Фороса Горбачева за никудышный кадровый подбор, а Ельцин во всех смыслах слез с танка и изготовился к хорошему долгому отпуску.
А трансляция шла и шла. Депутаты по-прежнему бегали по залу, шушукались и о чем-то напоследок договаривались. И вот!..
Кравчук торжественно зачитал «Акт проголошення незалежності України». Прошло 25 лет, но я прекрасно помню первые слова: «Виходячи із смертельної небезпеки...». Это о путче и ГКЧП. И практически дословно помню самое главное: «Верховна Рада Української Радянської Соціалістичної Республіки урочисто проголошує незалежність України та створення самостійної української держави - УКРАЇНИ».
Взрыв мозга - Украина независимая. Вот просто независимая - и всё. И никто ей теперь не указ. С новой недели (и жизни) русскоязычная газета «Комсомольское знамя», (будущая «КоЗа», будущая «Независимость») вышла с такой фотографией на первой странице: белявенький мальчик в вышиванке с рукописным плакатом: «Матінко Божа, Україна вільна». И это не было спекуляцией на мимишной детской естественности. Это было абсолютно адекватно настроению в обществе. В Украине столько лет было столько мечтаний, шло столько споров и разговоров о независимости, о возможности или невозможности таковой. О пролитой когда-то крови, ушедшей не в песок, конечно, а удобрившей чернозем, но воли все равно не принесшей. И тут вдруг независимость стала явью - без всяких споров. И что самое главное - без крови.
«ЩОСЬ НІХТО ПРОТИ НЕ БУВ»
В моей семье эта новость вызвала восторг. Семья у нас украинская. И все всегда говорили на украинском, точнее - на южном суржике («Я ходю», «Я сидю», «Що він робе?»). Но зато такого разнообразия творческого импровизационного целеуказания, как у нас, я не встречал нигде и никогда, ни в одном словаре. Вот, например: «о», «он», «он-о», «он-он-о», «он-до», «он-до-го», «он-де-го», «ондечки», «ось», «ось-о», «ось-ось-о», «ось-о-но», «ось-до», «ось-де», «ось-до-го», «ось-де-го», «осьдечки». Ну и так далее. Наивно, но для меня безмерное разнообразие, легкость, естественность и нюансы смыслов этих слов-бусинок, будто рассыпающихся по тарелкам барабанной установки, было показателем безграничных, поистине джазовых возможностей украинского языка...
Бабушка моя, заставшая в Одессе еще украинизацию 20-х, всегда говорили, что это нормально - если в городских школах преподают на украинском. Тем более, что по ее словам, тогда в 20-е «Щось ніхто проти не був». Счастлив я и оттого, что моя мама все же успела застать Вільну Україну - она умерла в мае 1992-го...
Также с особым удовольствием ходил я в те дни к родственникам жены. Там был замечательный 90-летний дедушка родом с Полтавщины, который помнил Гражданскую войну и УНР. Набор его рассказов-воспоминаний был не очень обширен. Но каждый раз они слушались с замиранием сердца - а вдруг в этот раз вспомнит новую деталь... Самой яркой была история о том, как ему удалось избежать расстрела, к которому приговорили юношу то ли красные, то ли белые, то ли петлюровцы. Но при этом о последних, об УНР вообще он говорил с нежностью, «тому що свої».
И все же, все же...
Украинцы, затурканные долгими годами тупой власти Щербицкого, тогда чувствовали некоторый комплекс перед истинно демократичной и продвинутой Москвой. Там, в Белокаменной, была героическая оборона Белого дома, там были большие человеческие жертвы - три человека. Но ведь каждый человек - Вселенная. Усов, Комарь, Кричевский.
А тут что?..
Капитан команды КВН Джентльмены Одесского университета точно выразил имевшиеся тогда настроения: «В Москве люди что-то делали, чем-то жертвовали, собой рисковали. А тут, такое впечатление: отсиделись в кустах, а потом с криками вылезли: «Ми вільні, ми вільні».
ПРО ВІТЧИЗНУ ПІД ОКОВИТУ
Примерно в те же дни по случаю наступившей свободы я пил водку (а именно «Оковиту», кто помнит, тогда оперативно появилась такая марка) с худруком нашей одесской команды одесской же национальности.
И он с естественным возрастным цинизмом, усугубленным атеизмом, сказал мне: «Незалежность! Незалежность! Что ты радуешься? Кудрин, ты же неглупый человек. Ты не можешь не понимать, что это сговор коммунистов, имеющих в Раде большинство, с письменниками-патриотами». «Понимаю», - сходу ответил я. «Ты же понимаешь, что так они просто отделяться от России с реформатором Ельциным и будут делать, что захотят. И ничего хорошего здесь долго не будет».
Тут я немного задумался, вспомнил пересказ статьи в какой-то польской газете, то ли «Жолнеж вольношчи», то ли «Газета выборча». В ней говорилось, что в данный момент, летом 1991 года у Польши и Украины примерно одинаковый экономический потенциал. Но у Польши большие перспективы для реформирования и развития, а у Украины таких перспектив в ближайшие лет 20-25 нет. Потому что утрачены навыки предпринимательской инициативы и хозяйствования, потому что нет социального консенсуса, готовности к реформам и понимания их болезненности. Но самой главное - нет критически необходимой массы интеллекта, частью уничтоженного или посаженного в борьбе с «буржуазным национализмом», большей частью - вымытого, выдавленного из Украины в душные десятилетия правления Щербицкого.
Так не хотелось соглашаться с «заносчивостью» поляков, у которых и вправду были и инициативность, и консенсус, и сохранившаяся, аккуратно законсервированная при Ярузельском, интеллектуальная элита. Да, не хотелось соглашаться, но на прямой вопрос худрука и с учетом польских резонов пришлось согласиться: «Да, ничего хорошего, никаких реформ в Украине долго не будет».
«Так чего же ты радуешься?» - спросил худрук. «А я потому радуюсь, Ян Альбертович, что будет Украина. Понимаете? Она просто будет! Мне не нужно будет носить желто-синий значок с опаской, потому что кто-то считает его неприличным. Мне не нужно будет доказывать, что украинский язык, украинская культура, украинская литература существуют. И это уже навсегда. Пройдет сто лет, двести, а Украина будет! И через такое время кому-то трудно будет представить, что такого государства когда-то не было».
«Тебе нужно так мало? - удивился собеседник, - Ты готов согласиться на «шароварщину». Ведь все, о чем ты говоришь, как раз в нее и впишется. Разве это не унизительно - для грамотного образованного человека - поклоняться «шароварщине»?». «Да, Ян Альбертович, представьте себе, я готов на первом этапе согласиться и на «шароварщину». Без нее нельзя. Она - фундамент. А дальше к ней прирастет все остальное. И от реформ, в конце концов, никуда не денешься. Они и в Украине когда-то начнутся». «Но ведь, с Ельциным реформы начались бы уже сейчас. А так - доживем ли мы до них? (Ян Альбертович, действительно, увы, не дожил; а ельцинские реформы умерли даже раньше его, - О.К.)». «Не-не-не. Минуточку. Так не пойдет! Вы мне предлагаете рисковать моей реальной Украиной ради каких-то гипотетических реформ Ельцина. Я так не согласен. Пусть будет Украина. А реформы в ней начнутся. Но главное - Украина теперь есть и точно будет. И я согласен подождать».
«УКРАИНУ МЫ СОЗДАЛИ, ТЕПЕРЬ НАДО СОЗДАВАТЬ УКРАИНЦА»
Вот такой был спор у нас четверть века назад. Признаться тогда я даже не понял, что моя позиция, все, что я говорил под ту вкусную, по молодости, водку - это, расшифровка фразы популярной тогда в интеллигентском кругу: «Италию мы создали, теперь надо создавать итальянца». Слова эти приписывали Гарибальди. Но на самом деле их сказал Камилло ди Кавур, премьер-министр Сардинского королевства, ставший первым премьер-министром Италии. И сейчас, 150 лет спустя, некоторые говорят, что задача это до конца еще не решена. Ну, действительно - что такое Италия? Странное искусственное государство, наскоро сшитое из кусочков разных империй, королевств и папства. Как может существовать страна с такими региональными различиями, со столь разными диалектами языка, когда люди зачастую не понимают друг друга? Юг - один. Север - другой. Центр - третий. Сардиния - четвертая. А Сицилия - это вообще...
Но при этом никому не приходит в голову кроить Италию наново, и воссоздавать на части ее территории старые империи. Так, как это Кремль попытался сделать с другой страной, объясняя все абсолютно теми же словами, дословно: «Украина - странное искусственное государство, наскоро сшитое из кусочков разных империй. Как может существовать страна с такими региональными различиями...».
Почему так? Потому что Италии 155 лет, а Украине - только 25. Но при этом, после испытаний последних двух лет, уже твердо можно сказать: создана не только Украина, создан и украинец. Не в простеньком, шароварном, узко-этническом смысле слова, а в нормальном европейском понимании - есть, создано и продолжается развиваться, укрепляться самоощущение украинцев, как многонациональной политической украинской нации, представителям которой просто смешно и унизительно читать кремлевские бредни об «укрофашистах, захвативших власть в Киеве».
НА ВСЕ СТО!
В Украины сегодня, в ожидании праздника, юбилея, превеликое множество проблем, сложностей, рисков. Но она - есть. Она не хочет успокаиваться. И она готова учиться. Всему, что должно быть в нормальной современной стране - демократии, умению находить консенсус, разделению власти, разных ее ветвей. После семи десятилетий советской власти, усугубленных двумя десятилетиями олигархической, это очень сложно. Но другого пути нет.
Все остальное - нисхождение в болото. То самое, из которого пыталась вырвать соседнюю страну Болотная площадь. Да, политический процесс в Украине не вызывает большой радости. Но он оставляет надежду, он оставляет шансы на успех. Происходящее же ныне в России оставляет только чувство горечи. И страха за будущее действительно великой страны. Дополняя Григория Горина, можно сказать: «Очевидно, в этом есть какое-то непонятное свойство природы: вино переходит в уксус, Мюнхгаузен - в Феофила, Ельцин - в Путина».
И в паре прогрессисты-ретрограды спустя четверть века ситуация перевернулась, зеркально обратилась. Теперь уж Россия ограждается от Украины... Нет, точнее будет сказать - Кремль ограждает Россию от Украины высоким забором - лжи, вражды, войны. (При этом одновременно мечтая по привычке поглотить ее).
И еще о президентах. Спорил я как-то в Фейсбуке со старым богемным знакомым, умеренным путинцем. И вдруг посреди разговора он пишет: «Да кстати, что ты всё нашего президента ругаешь? Может, ты не заметил - я же вашего не трогаю». И вот тут я сардонически расхохотался: «Вот! Вот в этом именно разница между нами. Мы свою власть не обожествляем. У нас если критикуют президента, то это проблема президента, а не критикующего - как в России».
Но с другой стороны, когда через несколько дней Президент Украины будет поздравлять с Днем независимости, слушать его нужно будет молча. И лучше - стоя. С уважением. Потому что в этот момент он представляет всю страну, которой избран. И которой исполнится 25.
И нам нужно постараться, чтобы она поскорей выглядела на все сто. А еще лучше - на все 155.
Поделись новостью с народом!
http://politkuhnya.info/stati-analitika/putch-u-kazhdogo-svoi_-a-ukraina-u-vseh-obszaya.html
Последние новости
facebook twitter g+
Наши страницы
