Информационное сопротивление
К восемнадцати часам большой зал был заполнен полностью. Посреди зала стоял огромный стол для конференций, а у двух стен — по ряду мягких зеленых кресел. За столом сидели люди в костюмах и галстуках, а под стенами – кто в чем, не так строго, но и не бедно. Когда часы пикнули «ровно восемнадцать», в зал вошли двое сотрудников какой-то серьезной охранной конторы в черных комбинезонах и с овчаркой. Собака была в подобие жилета, в котором различалась какая-то компактная аппаратура. К носу овчарки было приспособлено неизвестное устройство, горящее зеленым светом.
Мужчина во главе стола в дорогом синем костюме, явно не от дешевого Бриони, до этого молча сидевший, упершись подбородком в сомкнутые руки, упертые локтями в стол, вдруг оживился и деловито сказал:
— Господа, не волнуйтесь. Нынешнее совещание имеет исключительную важность и здесь мы подведем некоторые итоги работы и наметим перспективы. Сами понимаете, лишних ушей и глаз нам не нужно. Поэтому ребята сейчас проверят помещение на предмет наличия закладок.
Люди стали переглядываться и перешептываться. На входе здания они прошли скобу металлоискателя и оставили в ячейках свои электронные устройства, включая телефоны и часы. На входе в зал их еще раз проверяли ручным металлоискателем, и потому собак они явно не ожидали. Между тем, председательствующий, некто Жритник, решил немного отвлечь публику и продолжил.
— Собачий нос – непревзойденный по чуткости инструмент. – Он покосился на собаку и продолжил, – он слышит буквально все, что находится рядом, в этом помещении. Другое дело, что собака не всегда может понять, что ей нужно искать. Она легко найдет и подаст сигнал, если обнаружит наркотики или оружие, но с «жучками» — сложнее. Собака их находит даже вмонтированными в стены, но не может понять, что именно это мы и ищем.
Публика перестала шептаться и стала рассматривать собаку и ее амуницию.
— Но ученые, – продолжил Жритник, – создали прибор, способный перехватывать сигналы обонятельных нервов собаки и интерпретировать их в образы. Это позволяет микрокомпьютеру интерпретировать все то, что учуяла собака, и независимо от ее выучки он может давать полную картину обонятельного окружения. Программный комплекс легко настраивается на обнаружение тех или иных предметов и вместо привычного собачьего «гав-гав», он переводит световую панель в режим предупреждения, подавая красный световой сигнал.
Тем временем собака обошла ряд кресел под стеной и приблизилась к людям, сидящим за столом.
— Прибор создан в Израиле и стоит не дешево – двадцать пять миллионов долларов. Когда мы его заказывали, нам предложили на выбор обычную версию и вариант «плюс». В отличие от простого варианта, продвинутый стоит пятьдесят миллионов…
— Прошу прощения, — отозвался высокий господин с бородой и в пенсне. Он что-то записывал в блокнот, который организаторы положили вместе с ручкой на каждое кресло, – значит вы решили сэкономить бюджетные средства и купить вариант подешевле?
Жритник покосился на гостя, но ничего не ответил, а сделал такой вид, что бородач сразу успокоился.
— Старшая модель, стоящая в двое дороже, вместо красной лампочки способна говорить женским голосом «Аларм», а если доплатить еще десять миллионов, то она будет говорить предупреждающую фразу, например – «шухер».
— А можно уточнить, — не унимался бородач, подняв над головой руку с блокнотом и ручкой, – именно поэтому вы взяли младшую модель?
— Нет, — назидательно ответил Жритник – мы заказали обе модели, только старшую надо ждать шесть месяцев, младшую нам предложили взять сразу. Тянуть было некуда и мы ее взяли, а старшую – заказали и внесли аванс. На самом деле, вопросы информационной безопасности деятельности нашего органа, более чем актуальны. Многочисленные утечки подробностей наших расследований не позволили нам показать результаты, на которые мы надеялись и рассчитывали.
На этом охрана с собакой закончили, и тихо покинули зал секретных заседаний. Когда за ними закрылась дверь, Жритник продолжил:
— Кажется с прослушкой у нас все нормально и теперь можно говорить прямо и откровенно. Я воспользуюсь опытом наших американских коллег и предлагаю провести совещание в необычном формате. Сначала мы дадим возможность высказаться младшим сотрудникам, потом – старшим, и только после них – выступит руководство службы. Это важно для того, чтобы не сковать инициативу подчиненных. Каждый может озвучить волнующую его проблему, не оглядываясь на мнение руководства. Так мы сможем выйти на какие-то решения, которые сегодня важны как никогда.
— Итак, прощу высказываться и не стесняться. Мы здесь собрались именно для этого.
По рядам снова прошел шорох бумаги, звуки листания страниц и легкое покашливание, как в антракте концерта. Публика собралась серьезная, сплошь борцы с коррупцией, как профессиональные, так и на общественных началах, а потому – всем было что сказать и еще больше они хотели что-то услышать, ибо вот уже несколько лет все они бодро и с размахом осваивают бюджетные и вне бюджетные средства, а показать «товар лицом», то есть – коррупционеров за решеткой – не смогли, а глядя на тенденцию – и не смогут. Это уже явно чревато неприятностями, ведь могут спросить за совсем немалые деньги, которые непонятно куда ушли. Нет, сами-то антикоррупционеры прекрасно знают, куда оно все делось, но этого никак не достаточно для того, чтобы списать их без страха и упрека.
— Можно вопрос? – поднялся из-за стола молодой и очень прыщавый человек в мешковатом пиджаке и сдвинутом вправо галстуке. Уже стало понятно, что за столом сидели кадровые борцы с коррупцией, а под стеной – борцы на общественных началах, или финансируемые различными зарубежными фондами.
Председательствующий внимательно всмотрелся в нескладную фигуру и молча качнул головой, мол – начинай.
— Я вот уже год работаю в структуре службы, но никак не могу уловить ту грань, которая разделяет деяния: «еще не коррупция» и «уже коррупция». Мало того, я спрашивал об этом у старших товарищей, но они ничего полезного не ответили. Просто сказали – смотри внимательно, и все. А я читаю УК и вижу ее вокруг столько, что работать надо бы круглосуточно, но если мы не работаем в этом режиме, то из всего увиденного – далеко не все коррупция. Вот я и хотел бы узнать о критериях… — сказал, поправил пенсне и сел.
Председательствующий встал и прошелся в направлении молодого сотрудника, потом остановился между ним и рядом кресел и указал ручкой на белобрысого парня, сидящего с отсутствующим видом.
— Ты видел материалы в отношение него?
— Видел. И там де…
— А в отношение него? – и указал на бородатого чудака, у которого глаза нервно забегали под его пенсне.
— Да, и это – тоже…
— Так вот, это – не коррупция. Так и запиши себе в блокнот. Подумай, почему так, и тебе станет легче. Если не станет – приходи со своими сомнениями к руководству и оно тебе все пояснит, ферштейн?
Сотрудник часто затрусил бородой и что-то стал записывать в свой блокнот.
— Еще кто-то хочет высказаться или спросить о чем-то? – желающих почему-то не нашлось. Почти все собравшиеся с интересом рассматривали свои ручки, и лишь единицы с крепкими нервами рисовали в своих блокнотах, кто обнаженных девиц, кто кошечек, а кто – Феррари, хоть и не совсем похоже.
— Тогда у меня есть вопрос ко всем. Господа, вы понимаете, что нас скоро погонят взашей или того хуже? Мы с вами который год боремся с коррупцией и результат нашей работы – ноль целых. Ноль десятых доведенных до приговора дел. Это значит, что либо мы плохо работаем, либо коррупции уже нет. Лично меня очень интересует, как мы будем выходить из этой ситуации. Не стесняйтесь, предлагайте.
Присутствующие сделали вид, что не расслышали вопроса. Председательствующий заложил руки за спину и пошел к своему месту. Он обстоятельно уселся в кресло, откинулся на его спинку и тихим, но хорошо слышным голосом продолжил:
— Господа, все очень просто. Никто же не хочет прощаться с теплыми кабинетами, служебными автомобилями, престижными ксивами, довольно неплохой зарплатой, премиями, компенсациями, соцпакетом и прочим? Нет? Я так и думал. Но я уже ни с кем не могу нормально разговаривать, потому что на второй минуте беседы меня берут вот за эту пуговицу – показывает на верхнюю пуговицу пиджака – и спрашивают: «Дорогой, а где результаты?» И мне на это нечего ответить. Понимаете? Дальше так продолжаться не может, и если у вас нет никаких предложений, слушайте мое.
Апатия в зале явно улетучилась и публика включилась в режим «внимание».
— Мы прямо сейчас проголосуем за кандидатуру одного из нас, кого мы разоблачим и посадим как коррупционера. Сами знаете, материалов почти на каждого – на несколько сроков. И знаете, как это будет звучать в прессе? «Совместно с Генеральной прокуратурой и СБУ, разоблачили в своих рядах коррупционера». Вот, как это будет звучать. Конечно, мы не бросим его, а будем поддерживать, греть на зоне, возить кабаны и все такое, но другого выхода я не вижу.
Тут раздался грохот. У кого-то схватило сердце и он упал на пол вместе со стулом. Громкий звук внес оживление и зал возбужденно загудел, некоторые кинулись к упавшему в обморок с водой и салфетками.
— Тихо-тихо! – встал крупный и хорошо в годах мужчина. Он был самым опытным антикоррупционером из всех присутствующих, и боролся с коррупцией еще при Кучме и Януковиче. – Спокойно! Все, расселись по местам. Обморок – хорошее дело, значит стала доходить серьезность вопроса.
Голос этого человека всегда имел магическое действие, и народ потихоньку вернулся к своим местам. Тот, кто упал со стула, уже без галстука и в мокрой рубашке тоже сидел за столом, ошалело оглядываясь по сторонам.
— Справедливости ради, — продолжил оратор, – мы на 90-92% отрабатываем на отлично, и это – высокий показатель. Но процессуальная концовка – не у нас, а потому нашу работу валят смежники…
— Минуточку, — перебил председательствующий, – я это уже слышал и тогда речь шла о специализированной антикоррупционной прокуратуре. Вот вам прокуратура. Воз и ныне – там. Вы хотели антикоррупционный суд, и он с Нового Года уже заработает. Знаете, я об этом и веду речь. Когда начнет работать суд и результат будет снова нулевым, а я уже вижу, что так оно и будет, то что нам еще нужно будет, чтобы показывать результаты? Сюда ввалятся автоматчики и всех нас выведут в наручниках в Мартусовку, под Борисполем. Что нам еще будет мешать? На что мы будем списывать отсутствие результатов?
— Нам, – встал с места франтоватый молодой человек, – нужен свой, антикоррупционный бог! – и громко заржал на весь зал.
Жритник не мог терпеть этого персонажа, но хорошо знал его папу, а еще больше знал то, что случилось с теми, кто открыто с ним конфликтовал. Ни себе, ни своей семье он этого не желал, и потому всегда общался предельно сдержанно, хоть и официально.
— Спасибо, Денис Леонидович. Мы над этим подумаем.
— А что, отозвался белобрысый, сидящий под стенкой. — Бог – не бог, а учредить антикоррупционную церковь можно было. Я бы пошел туда святым отцом.
В зале послышались кашель и хихиканье. Тема явно уходила в сторону, и тогда сидящий рядом бородач, нервно блеснув пенсне, встал и начал:
— Когда мы боролись с коррупцией во времена Януковича…
— Сядь, я тебя умоляю! Давай ты этого не будешь рассказывать, – с места заметил самый старший антикоррупционер, – если ты с Януковичем и боролся, то только в партере. Ты это где-то в другом месте расскажи!
Худой бородач обиженно плюхнулся в кресло и замолчал. А старший снова взял инициативу в свои руки.
— Вы тут достаточно молодые хлопцы, и не видели того, как надо работать в жесткой конкурентной среде. На самом деле – не так важно, посадили мы кого-то или нет. Главное – создать правильное впечатление, и вовремя отбивать набеги противника. Перефразирую старую мудрость, применительно к нашей ситуации: «если ты не можешь победить коррупцию…»
— Тогда ее надо возглавить! – закончил эту фразу обдолбаный мажор с очень крутым папой. Председательствующий тихо, чтобы не услышал оратор сказал себе под нос:
— Хорошо, что на жучки все проверили, тут бы уже СБУ с автоматами была.
Молодой человек снова плюхнулся на кресло и затих. Все знали, что такие всплески активности или веселья посещают его волнообразно. Между волнами на него вообще можно было не обращать внимания. Видимо так действовал его любимый препарат.
Тем временем старый сотрудник выдержал паузу, чтобы у остальных присутствующих мозги вернулись в ту точку внимания, на которой он вынужденно прервал фразу.
— Если коррупцию нельзя победить, то вину за это надо повесить на кого-то еще, и обрушиться на него с обвинениями, которые мы сейчас выгребаем по полной программе.
— Продолжайте, – заинтересованно отозвался Жритник, но тут его перебил бородач в пенсне.
— Я могу обеспечить переключение внимания. Поверьте, на этом я собаку сьел.
— Фу-у-у! – послышалось от противоположной стены.
— Виртуально, конечно. Собак я не ел и не собираюсь. Но вопрос в другом. Мы являемся титульными антикоррупционерами. У кого-то это записано в названии, а кто-то выдвигает это как жизненное кредо. Как же мы сможем взвалить вину на кого-то, кто не в нашей теме.
— Опыт, – назидательно сказал пожилой, – опыт, не пропьешь. Что бы вы без меня делали?
— Кончай базар, слушаем, что мудрый человек скажет. Все равно больше никто и ничего не предложит.
— Делаем так. Пресса, – он внимательно посмотрел на бородатого, – говорит о том, что мы коррупцию уже победили, мол у нас была задача победить коррупцию, а не посадить людей в тюрьму. Так вот, мы ее победили.
— Не пойдет. – Жритник бросил ручку на стол, – тогда нам надо всем расходиться, с чем же тогда бороться?
— Э, нет! Мы ее победили в Украине, но нам ее постоянно завозят из-за рубежа.
— Так-так! – оживился Жритник, – ну и?
— А кто у нас отвечает за контрабанду? Кто у нас контролирует границу? Вот именно за ними мы и не успеваем подчищать, а все остальное мы уже победили, а теперь – вынуждены дорабатывать за другими службами!
Несколько секунд стояла тишина, а потом Жритник встал, с шумом отодвинув стул назад, окинул всех твердым взглядом крупного руководителя и хлопнул в ладоши, потом еще и еще. Через минуту зал сотрясали овации, крики «Браво», присутствующие обнимались, трясли друг другу руки, в зал внесли шампанское «Вдова Клико», кто-то побежал на вахту, чтобы взять телефон и пригласить танцовщиц. В общем, выход был найден, а детали уже можно было дошлифовать и в рабочем порядке. День явно удался.
http://defence-line.org/2018/09/tajnoe-soveshhanie-borcov-chast-3/#more-27762
Последние новости
facebook twitter g+
Наши страницы
